Старорусская свадьба
Содержание статьи
• Сватовство —
• Рукобитье —
• Шитье приданого —
• Девичник —
• Приезд жениха —
• Отъезд к венцу —
• «Раскрывание» молодой в доме мужа —
• Свадебный стол —
• Бужение молодых —
Свадьба издавна является началом новой семейной жизни двух людей. Современные семьи возникают обычно по обоюдному согласию и по взаимной любви. Право выбора супруга (супруги) сегодня принадлежит молодым людям. Но так было не всегда…
В еще не столь давние времена о свадьбе договаривались родители жениха и невесты. Они сами выбирали подходящую пару для своего сына или дочери. Зачастую чувства детей не имели практически никакого значения. Какая там любовь? Выбор основывался на соответствии положения семей. Сейчас такие браки называют «брак по расчету». Очень часто родительский расчет бывал правильным, и возникала крепкая семья, которая жила долго и счастливо.
В свадебном обряде можно выделить три этапа: предвенечный, включавший сватовство и подготовку к венчанию, собственно свадебный и послевенечный.
Свадьба игралась после окончания сельскохозяйственных работ осенью и в зимний мясоед. До этого происходил выбор невесты. На посидках (или беседах) парни высматривали себе невесту. Существовали специальные дни (обычно праздники), когда нарядно одетые парни и девушки из разных деревень съезжались, гуляли и сговаривались о том, когда пришлют сватов. Парни и девушки зажигали костры, играли, плясали и таким образом знакомились. В некоторых деревнях зимой устраивали «навоз», то есть приглашали и привозили из соседних деревень на несколько дней девушек, устраивали вечера, на которых присматривались к ним, разузнавая, хорошо ли она умеет работать, много ли приготовила приданого. После этого парень ехал на смотрины в дом к выбранной им девушке, и, если он нравился ей и ее семье, то ему вручали «задаток» — платок, кольцо или что-либо из рукоделья. Задаток означал, что отказа ему не будет и он может засылать сватов.
Однако чаще всего сватовство происходило не только без взаимной склонности молодых людей друг к другу, но и без предварительного знакомства, а браки совершались по принуждению. Такое явление было распространенным, и главное в таком случае заключалось в материальном или хозяйственном расчете семей. Многие из тех, кто рассказывал о том, как происходила прежде свадьба, говорили, что «девка до сватовства парня не видела».
Сватовство
Сватами были чаще всего родственники жениха: крестный, дядя, иногда отец с матерью. Существовал специальный ритуал сватовства и ряд предосторожностей, которые следовало строго соблюдать, чтобы сватовство прошло удачно. Например, в дом к предполагаемой невесте приезжали вечером, чтобы было меньше ненужных свидетелей. Иногда вместе со сватами приходил и жених. Они не должны были заходить за матицу (так называлась несущая балка строения) и, останавливаясь у порога, спрашивали: «Вперед нам пройти ли, взад (то есть — назад) вернуться?» Родители девушки или ее старшие родственники, если она была сирота, приглашали сватов сесть на лавку.
Разговор сваты начинали издалека, хотя подлинная цель визита была очевидна. Сначала говорили об урожае, о хозяйстве. Затем сват переходил к делу: «Я пришел к вам не кумиться, не брататься, а пришел к вам посвататься». Были и другие варианты начала разговора о деле: «У вас товар — у нас купец». Или: «У вас есть береза, у нас дуб, давайте вместе гнуть».
Часто сватовство начиналось иносказательно, например, так:
Молодой гусачок ищет себе гусочку. Не затаилась ли в вашем доме гусочка? — спрашивали сваты. А в ответ слышали:
— Есть у нас гусочка, но она еще молоденька.
— Да сейчас самый лучший квас, — продолжал сват, — а то перезреет — закиснет. — А жених вон какой: что родом, что телом, что красой, что делом.
Иносказательная манера ведения беседы, ведение разговора издалека — все это было необходимо, так как надо было уберечь дела от вмешательства нечистой силы и запутать ее. Традицией было хвалить жениха, его семью и хозяйство, а потом спрашивать согласия хозяев на брак. Родители девушки, даже если они рады сватам, не должны были сразу соглашаться, говоря о ее молодости и нежелании покидать родной дом. Таковы были этикетные нормы. Но если сваты не отступали от своего, тогда звали невесту и спрашивали ее согласия, которое часто было только формальностью, так как подлинное желание девушки могло и не учитываться.
Сваты договаривались с родителями невесты о времени свадьбы, о приданом и назначали день рукобитья. Согласие невесты подтверждалось задатком, который она давала сватам или жениху. Им могли служить платки, шали. Если отдумаешь идти, то и пропало все.
В течение двух-трех недель после сватовства в местной церкви происходил «оклик», иначе — «публикация», то есть публичное оглашение имен жениха и невесты, чтобы выяснить, нет ли каких-либо препятствий для венчания, о котором родственники могли и не знать, но зато знали местные жители.
Рукобитье
Свадьба рассматривалась как сделка между семьями молодых. Рукобитье, иначе называемое сговором, назначалось обычно на четверг и подтверждало окончательное закрепление сватовства, когда стороны окончательно договаривались о расходах на свадьбу, о подарках со стороны жениха, об осмотре его хозяйства родственниками невесты. В доме невесты собирались ее родственники, готовилось угощение. Жених с отцом, сватом и родственниками приносили и свое угощение. Гости садились за стол, а невеста с матерью в это время находились за занавеской, не показываясь гостям. Сват или отец жениха наливали рюмку вина и просили подойти к чарке мать невесты, она выходила и принимала ее. Такой обряд совершали все присутствующие. Последней жених призывал невесту. Затем зажигали лампадку, и все молились, а родители невесты благословляли молодых иконой и хлебом. Невеста одаривала подарками родственников жениха.
В конце концов, отец невесты говорил: «Хорош товар!», а отец жениха отвечал: «По товару и купец!» Дело считалось сделанным. Начиналась подготовка к свадьбе.
После рукобитья в некоторых деревнях существовали свои традиции. Например, было принято на сговоре сжигать на прялке невесты куделю — льняное волокно, из которого прялись нитки, что означало конец девичьей жизни или после рукобитья молодежь сжигала солому — «сжигали девичество».
С этого момента невеста начинала причитывать, прощаясь с родным домом, с девичьей «вольной волюшкой», с «красной красотой» и подружками. Причеты невесты, сопровождая все ее действия, длились вплоть до отъезда к венцу. Она горько оплакивала короткую девичью жизнь, представляя будущую мрачной и безрадостной, «как темный лес». Народ считал причитания «священной частью этих торжеств, пропускать которые никак нельзя».
Невеста, причитывая после сватовства или рукобитья, не ходила по избе, а, как правило, сидела за столом или стояла на коленях у лавки, низко склонив голову, изредка поднимая ее, чтобы взглянуть на присутствующих. А вот в другие моменты обряда она ходила по избе, припадая к материнскому плечу, или плакала у печки. Печь во многих обрядах, а особенно в свадебном, была значима, так как печь — центр и тепло дома, место, с которым связана хозяйка дома.
Причитания играли центральную роль в свадебном обряде. Они были не только эмоциональной разрядкой для невесты, хорошо понимавшей трагическую неизбежность происходящего (поскольку «развода» не существовало), но были рассчитаны на зрителя и слушателя, а потому содержали элемент условности. Невеста должна была причитать в любом случае, даже если она выходила замуж по желанию.
«Смотрят место»
После рукобитья невеста с родными ездила смотреть дом жениха. Она обмеряла окна и двери, чтобы шить на них «завесы» (шторы). И в это время невеста причитывала тоже. Существовали специальные причеты, исполнявшиеся, когда «смотрели место»:
Ты не езди, родимый батюшка,
На чужую дальнюю сторонушку,
На злодеюшку незнакомую.
Не кидайся, родимый батюшка,
На хоромы-то на высокие,
На запоры-то на крепкие,
На самовары-то чистые,
На скотинушку рогатую,
Еще пуще, ежели на удала добра молодца.
«Великая неделя». Шитье приданого
В течение следующей недели, а иногда двух, невеста с помощью подружек готовила приданое: шила простыни, полотенца («утиральники»), салфетки и «завесы», готовила подарки жениху и всем его родственникам. Родственники невесты предсвадебные дни проводили в хлопотах: обдирали животных, пекли хлебы, жарили, варили.
Каждый день невеста встречала подружек и всех приходивших в дом причетами, жалуясь на свою судьбу, плакала о своей девичьей волюшке. Встречая причетом приходящих в дом, она «голосила» у порога горницы, обнимая руками каждого входящего.
В том случае, когда девушка выходила замуж не по любви, плачи звучали еще пронзительней, еще печальней. А песен в предсвадебный период почти не пели. Заканчивалась предсвадебная неделя обрядовой баней и девичником.
Обрядовая баня
Баню топили девушки, подружки невесты, накануне девичника. Невеста кланялась в ноги подружкам и просила истопить баню «парную, не угарную». «Баенный» обряд — один из самых драматичных свадебных моментов. Он проходил под почти непрерывные причитания невесты, ее матери, сестры или других родственниц.
Невеста, причитывая, старалась оттянуть время расплетания косы. Подружки расплетали девичью косу, расчесывали волосы и брали себе ленточки из косы.
Плачущую невесту закрывали платком «от сглаза» и вели в баню, а она по дороге причитывала. Причитывала и мать невесты, когда ее дочь возвращалась из бани.
Девичник
На девичнике в старорусской свадьбе настроение было по большей части минорным. Невеста с распущенными после бани волосами сидела за столом, причитывая по смытой волюшке. Причетами она встречала каждого, пришедшего посмотреть, как будет «красоваться» невеста — прощаться со своей «красной красотой». Красная красота — символ девичества — представляет собой веночек с лентами, надетый на голову невесты (по старорусским записям). Такие причитания слушатели принимали близко к сердцу и тут уж и все плачут, а невеста пуще всех. В момент расплетения косы невеста вырывалась и не давала расплетать косу.
Прощанье с «красной красотой»
Самый напряженно-драматический обряд девичника — прощанье с «красной красотой». В последний раз заплетали волосы девушки в одну косу. А на следующий день после венчания в церкви сваха заплетала уже две косы (символ замужества) и надевала молодой женский головной убор — шлык (другое название «повойник») или кику. Такой головной убор плотно покрывал волосы женщины, уложенные в пучок или венком вокруг головы.
Шлык представлял собой мягкую шапочку с овальным верхом и нешироким околышем, собранным на шнурок и затягивавшимся тесемками на затылке. Иногда он шился, как детский чепчик, и завязывался под подбородком, но были и другие покрои. Такой убор для повседневной носки изготавливался из недорогих тканей (холста, ситца, сатина), а праздничный — из шелка, парчи, атласа, кашемира, бархата. Шлык (повойник) всегда накрывался платком, шелковым или кашемировым в праздники, холщовым или ситцевым в будни. Как и в средневековой Руси, женщине считалось неприличным выходить на улицу или находиться дома при посторонних (а иногда даже и при домашних) в одном повойнике, без платка. Затем невеста снимала с головы веночек и с причетом, кланяясь в ноги сестре, подругам, просила принять ее «красную красоту».
Сестра или подруги принимали «красу девичью», успокаивали невесту, а отец с матерью благословляли ее иконой. Все расходились по домам, чтобы на утро снова прийти в дом к невесте и проводить ее к венцу. Иногда на девичник приезжал жених с дружками, одаривал невесту и девушек сладостями и молча сидел за столом. Есть свидетельства того, что жених проводил парневик или парнишник (прощание с холостой жизнью) перед тем, как приехать к невесте. Друзья жениха затевали веселые игры и пляски, катание по деревне на лошадях (невеста и жених в этом участия не принимали).
Обряд прощания с «красной красотой» в разных деревнях исполняли по-разному. Например, косу невесты разделяли на две после венчания в доме мужа. Молодых вели в чулан, прятали от всех, давали им есть, а муж косу расчесывал на две. Затем дружка выводил молодых из чулана и «раскрывал» (стегал) их кнутом, отгоняя порчу.
Утром в день венчания невесту одевали в свадебное платье, все в доме ждали свадебный поезд, плотно заперев ворота и двери в дом. Невеста причитала с самого утра, уговаривая не отдавать ее замуж. Ей отвечали причетами мать, сестра, тетка, жалея и поучая тому, как надо жить в чужих людях.
Отец готовил свадебный воз, а подруги украшали лентами уздечку и дугу. Отец невесты в обряде играл большую роль, чем мать, которой отводилась роль хозяйки дома, принимающей гостей, накрывающей на стол.
Приезд жениха
Когда приезжали сваты и жених, одна из подружек кричала: «Подруженьки, это же чужие какие-то подъезжают! Молодую нашу, видно, отобрать хотят! Не отдадим ее!» А остальные отвечали: «Не отдадим, выручим! Прогоним или выкуп пускай нам дают!» Дружки давали денег или подарок.
После этого жених и дружки врывались (именно врывались) в дом и подходили к невесте. Жених входил в дом обычно вслед за поезжанами. Вел себя очень сдержанно. Он не снимал шапку, не улыбался и ничего не говорил. Все садились за один стол, а невеста с подругами — за другой. Сват наливал стакан вина или водки и на тарелке подносил к невесте. Она покрывала стакан платочком. Все это относили к жениху. Он брал платочек, а взамен клал деньги. Невеста, взяв деньги, выпивала вино. Затем кто-нибудь из родственников подходил к невесте, брал ее за руку и подводил к жениху. Тому, кто приводил невесту, давали деньги. Наконец родители благословляли жениха и невесту на венчание. Родители невесты угощали «поезжан», то есть тех, кто приехал со стороны жениха, но невеста и жених до венчания, то есть до вечера, ничего не ели, чтобы таким образом избежать «порчи» и «сглаза».
Для этих обрядовых моментов свойственно иносказание. Дружка едет выкупать невесту к венцу. А там двери все закрыты, не пройти ему, и берет он кнут, стучит кнутовищем. Сказками-присказками просит он отворить:
Отворите дверь, пустить гостя,
Одарю я вас чистым серебром,
Наградим вас чистым золотом,
А вас кони ждут лихи-лихоньки,
Как помчим мы вас пуще вихоря.
Да не чваньтеся, отворите же!
Наш князь молодой велел кланяться,
Низко кланяться, вам не чваниться.
Ему отвечают тоже присказками и отворяют двери«. Иносказание связано было изначально с желанием избежать влияния «дурного глаза» или какого-нибудь колдуна, обмануть его.
Благословение молодых
Благословение на шубе. Шубу расстилали на лавке, сажали на нее невесту с женихом, и дружки выкликали: «Батюшка и матушка, умели вспоить, вскормить, умейте и под венец благословить!»
Благословение хлебом. Вырезав в середине его кружочек, чтобы насыпать туда соль, хлеб клали в решето, брали икону. Следует отметить, что в этих действиях просматриваются следы языческих обрядов, когда шкура животного, вывернутая мехом наружу, должна была выполнять не только функцию оберега, восходившую еще к тотемным обрядам, но и способствовать рождению многочисленного здорового потомства. А хлеб всегда воспринимался в сознании древнейшего человека как знак богатства, изобилия и плодородия. Все это было особенно важно потому, что молодым предстояло продолжить жизнь рода. Понятно, что магическое значение обряда отошло на второй план, но, тем не менее, сам он сохранился.
Дружка брал жениха и невесту за руки и, окрещивая кнутом перед ними путь, вел их к свадебному поезду, а сваха или какая-нибудь из родственниц «пахала» (подметала) перед ними веником. Силу оберега имел и платок, которым покрывалась невеста перед тем, как посадить ее в свадебный возок. Для оберега невесты использовались иголки, которые втыкали в подол платья невесты, чтобы «портежа» (порчи) не было.
Отъезд к венцу
Венчаться жених и невеста ехали в разных возках одного свадебного поезда, часто довольно большого, состоящего из 12 — 18 лошадей. В первом возке находились жених с дружкой, во втором — невеста с крестной или свахой, а далее «поезжане» на тройках, украшенных венками, колокольчиками и лентами. Кстати, свадебный колокольчик служил не только для того, чтобы слышали, что едет свадьба — это более позднее значение, но для того, чтобы отпугивать нечистую силу. Свадебному поезду по пути его следования жители делали «заломы», то есть перегораживали путь. Откупались от «заломщиков» пирогами, орехами, вином. Родители молодых в церковь не ездили.
С венчанием, как и со всем свадебным обрядом, связано много примет. Считалось, что тот, кто в церкви первый встанет на подножье — «тот и будет верховодить» в семье.
Невеста, уставшая от подготовки к свадьбе, от постоянных причетов, от ощущения неизвестности того, что ее ожидает в будущем, тем не менее должна была стоять веселой во время венчания. Да и потом тоже находиться в веселом расположении духа, несмотря на предстоящий напряженно-драматический обряд расплетания девичьей косы.
Перевоз приданого невесты
Когда свадебный поезд отправлялся к венчанию, приданое невесты (простыни, одеяла, подушки везли в дом жениха на 3—4 лошадях. Его сопровождала постельница.
Жители деревни обязательно должны были наблюдать это. Встречали приданое отец и мать жениха. Пока молодые в церкви, трое выбранных развешивают приданое на веревки, натянутые с одного угла избы в другой. Затем по два утиральника (полотенца) вешают у каждого окна, на зеркало. Утиральники должны быть обязательно вышитые. Когда повесили — начинают причитывать:
Ехали мы лесами дремучими, Мхами топучими,
Реками широкими,
Озерами глубокими.
Лошади были немудрые,
Кучера были худые,
Ехали, — нас оборотили,
Приданое наше замочили,
Разрешите нам посушить.
Мать жениха отвечает: «Пожалуйста, пожалуйста». Развешивают приданое и вдруг не хватает веревки. Они говорят:
Или горенку расставьте,
Или гвоздиков прибавьте.
Затем эти трое подходят к родителям жениха, подают утиральники и причитают:
Вот примите от нашей молодой
Квашонки покрывать,
Горшечки отнимать
И белы руки вытирать.
Наша молодая по садам не ходила,
Соловьев не ловила,
Тонко пряла,
Звонко ткала,
Бело белила,
В ваш дом норовила.
Все осматривают приданое, а постельницы говорят:
Глядите, не торопитесь,
Да только после не колотитесь.
«Раскрывание» молодой в доме мужа
От венца молодые ехали к родителям мужа, сидели они теперь вместе и лицо жены было закрыто платком. Когда к дому подъезжали, то перед молодыми «пахали» дорожку или подруга, или дружка. Молодых к дому вела «большая дружка», а родители мужа встречали молодых хлебом-солью, осыпали их зерном, хмелем, благословляли. Шубу им под ноги бросали, жито по глазам кидали, чтобы жить богато.
Обязательным послевенечным обрядом было раскрывание молодой. При сравнении заметно, что этот обряд отличался в разных местностях. В некоторых районах раскрывание происходило прилюдно, то есть при собравшемся народе. Молодую «вводят во двор, там стол стоит, хлеб-соль лежит. Невесту и жениха ставят за стол, затем дружка берет кнут, отрезает кромочку от хлеба и на кромку и кнут наматывает плат. Потом тряхнет плат и все смотрят, как хлеб упал: если кромочкой кверху, то первый мальчик родится, а если мякишем, то девочка. Все кричат: «Ура! Молодая хороша! Жених еще лучше!» И тут дружки бросают всем орехи, пряники, а молодых ведут в чулан для того, чтобы молодой муж расплел жене косу (об этом говорилось раньше). После гадания на хлебе дружек «на ура» вздымают, чтобы водки дали. Дружка дарит невестино рукоделие свекрови. Потом все едят, пьют, молодым горько кричат.
Свадебный («княжий») стол
После раскрывания молодых сажали за стол, и крестная невесты говорила:
Есть ли у нашего князя молодого
И у княгини молодой
Родимая матушка,
Родимый батюшка?
Подойдите поближе,
Мы поклонимся пониже.
За стол невесту заводили по ходу солнца, держа за правую руку, рядом с ней по правую сторону сажали жениха. Они сидели за столом под своими иконами, украшенными вышитыми полотенцами. Поезжане рассаживались за столами, расставленными вдоль стен. Дружка заводил гостей за столы, при этом самые почетные гости — большая родня садились в переднем углу, менее почетные гости занимали крайние места справа. За столом среди почетных гостей находились «большой боярин» и «малый боярин», «тысяцкий». Их роли играли уважаемые всеми люди. Они должны были хорошо платить за песни, которые посвящались им, богато одаривать жениха и невесту. И это тоже носило характер магический. Рядом с женихом сидел его крестный, а затем родители. В той же последовательности рассаживали и гостей со стороны невесты.
Родители подходят к столу, к молодым и угощают их вином. А гости все тоже угощаются и рассматривают приданое.
На свадьбу, чтобы просто посмотреть, собиралась вся деревня, стояли и под окнами, и в сенях. Молодые вместе со своими родными и гостями сидели за свадебным («княжим») столом. Девушки стояли вдоль стен и пели песни, величая каждого гостя. За величальную песню они получали деньги или угощение.
Невеста в этот вечер одаривала новых родных своим рукоделием. Дружка раздавал подарки и приговаривал: «Свекровушке на платочек, а вот на передничек и каждый из подарков родственникам жениха дружка, прежде чем отдать, клал на кнутовище.
Роль дружки на свадьбе
Роль дружки на свадьбе значительна. Его атрибутом было вышитое полотенце, повязанное через плечо. Это должен был быть веселый, раскованный — хорошо знающий обряд молодой человек. Он должен был хорошо говорить, знать и во время произносить свадебные приговоры и шуточные выражения. По сути он руководил свадебным ритуалом после венчания. С помощью кнута он совершал множество магических действий, призванных уберечь молодых от порчи и принести им достаток.
Жених молчаливая, почти не действующая фигура свадьбы. Ему отведена небольшая роль в свадебном обряде. Несомненно центральное место в ходе свадьбы (всех ее моментов) принадлежит невесте, и весь ход свадебного действа это подтверждает. Это связано с тем, что женщина в крестьянской семье играла важную роль держательницы дома, хранительницы домашнего очага и продолжательницы рода. Отсюда так много обрядов, связанных с невестой, главный акцент в которых ставился на «плодородной», рождающей функции женщины. Свадебный день заканчивался проводами молодых в опочивальню. С этим моментом тоже было связано много магических, часто носивших эротический характер, действий.
Бужение молодых
На другой день утром начинался обряд бужения молодых. Свадебники (гости) утром будили шумно — били горшки под дверями, за которыми почивали молодые. И снова проверялась ловкость и умение молодой исполнять трудную работу. Невесту заставляли пол пахать. В данном случае невеста «зарабатывала» на этом деньги. Бросали на пол деньги вместе с соломой и мусором. «Хлибины» («яишня»)
На второй — третий день для молодых устраивали вечеринки. Кто на свадьбе гулял — тот приглашает к себе молодых.
Заключительный обряд старорусской свадьбы — «хлибины» (хлебины или яишня, или отводины). В разных местах обряд назывался по-разному. Проходил он в доме тещи. Входя в дом муж говорил:
Вставал я раненько,
Умывался беленько,
Полотенцем утирался,
В путь-дорожку отправлялся.
Говорила мне женочка милая,
Что есть маменька родная
Варвара Епифановна.
Подойдите к нам поближе
Мы поклонимся пониже.
Зять сыпал в ложку деньги и подавал теще:
Золоту казну примите,
А ложечку назад отошлите
Яишенку покушать.
Теща благодарила и подавала ему яишню. Все собравшиеся в доме гости и родственники с интересом наблюдали за тем, как молодой муж начинал есть яичницу. Накроют ее (яичницу) платком и подносят молодому. Он выкупит ее, платок снимет и начинает есть. А все смотрят: из середины возьмет — то худая невеста, нечестна, а с краю почнет — то девушка. А потом платок молодой остается. Теща потом закроет яичницу платком и унесет, а после обеда всем приносит, чтобы все видели. Понятно, что молодой муж в данном случае и сам мог поступить нечестно, оговорив жену, потому и думалось жене, «а что у него на уме». Кроме того, как уже говорилось раньше, яичница, включенная в обряд, становилась блюдом не только просто ритуальным, но и магическим. Так заканчивался обряд, длившийся несколько недель. А дальше для молодой женщины начиналась, как правило, нелегкая жизнь в новой семье.
Однако память народа хранит обычаи и песни, которые «пелись раньше».
Источник: www.humans.ru
